Быстро поел, поболтал немного с Ами и пообещав ей зайти перед сном и пожелать доброй ночи, потихоньку выскочил из зала. Дошел до кабинета, за мной остальные, не задержались. Рассказал им о наших договорённостях с Адольфом. Потеря Верля расстроила всех. Я то уже это успел переварить, а они нет. Сидели и бурчали, ругаясь про себя. Но я всё слышал. Что интересно, у Ирмы выходило позабористей, чем у двух взрослых мужиков.

— Ладно, успокоились. Тем более, ругаться вы всё равно не умееете.

— Лео, а ты умеешь? — тут же заинтересовалась Ирма.

— Конечно. — и выдал им несколько интересных выражений с моей далёкой родины, в переводе, конечно. Ирма даже ладошкой рот прикрыла от удивления.

— Откуда?

— Оттуда. Книжки надо умные читать. Всё, хватит, давайте решать, что с Эссеном делать будем. То, что Адольф его захватит, нисколько не сомневаюсь. Про нас не говорю, нам и захватывать нечего. На нашем берегу только Верден, да и то это больше деревня, чем город. И придётся меняться.

— А без этого никак? — спросил Курт.

— Нет. Самому Верль жалко, но лучше уж пусть Адольф с архиепископом из-за него бодается, чем мы. Нам сейчас главное Арнсберг сохранить.

— А из-за Эссена архиепископ на нас не озлится?

— Он нас и так загрызть готов, дай ему волю, — вклинился Гюнтер, — а на Эссен ему как раз плевать. Там его земель практически нет. Всё или городу принадлежит или монастырю. А город свободный и ему не подчиняется. Как и монастырь. Всё-таки это не простой монастырь, а штифт.

— Вот-вот. Гюнтер всё правильно сказал. Архиепископ даже рад будет, что эти земли нам отошли и будет с интересом наблюдать, ожидая когда мы или с императором поссоримся из-за города, которому его папаша дал права свободного, или с дамочками из монастыря схлестнемся.

— Да уж. И на хрена нам такая обуза?

— Уголь. Там очень много угля. Огромные запасы. Сейчас городские его добывают, но совсем не много, только для обогрева. Шахты у них можно выкупить, дорого они не возьмут. У монастыря тоже все земли можно выкупить, они им не нужны. Главное на их серебряный рудник рот не разевать, а на остальное им плевать. Они своими землями и не занимаются совсем. Да и зачем, если серебра полно.

— А этот рудничок никак нельзя прихватить? — тут же заинтересовался Курт.

— Нет, не получится. Дамочки там не простые, все из благородных родов, ждут там, когда им родичи женихов подберут. Связываться с ними себе дороже — вся империя на нас окрысится. До сих пор мы с монастырем дружили, вот и надо сохранить дружеские отношения. Переговоры с монастырскими за тобой, Гюнтер. Лучше бы мне, конечно, с ними пообщаться, но меня они обдерут, я и заметить не успею. Очень ушлые бабенки.

— Хорошо, господин граф. Пообщаюсь. А у мужского монастыря в Вердене тоже будем земли выкупать?

— Конечно. Раз у баб решили выкупать, то и их лучше не обижать. А то такой вой подымут, что оглохнем. Да и дамочки их в обиду не дадут, наверняка они связаны, все таки соседи.

— А Эссен трогать не будем?

— Пока нет. А дальше посмотрим. Город не плохой, богатый, мастеров там много, но пока не горит. Со своими бы городами разобраться.

Посидели ещё, поговорили. Наметили план действий. Курту поручил с одним полком занять Верден и земли по нашему берегу, после отмашки Адольфа. Но без безобразий, чтобы ни одной жалобы от горожан и деревенских. И никаких повешенных, если только совсем уж наглеть будут. Но монахов не трогать ни в коем случае. Да они и не полезут. К ним тоже гонца пошлем с извинениями и обещанием не трогать ни их, ни их владения.

После этого разошлись. Сходил к Ами, поболтал с ней немного и отправился к себе. Через комнату Ирмы, конечно.

Утром отправился в лагерь с инспекцией. Надо посмотреть, сколько у меня свободных войск. А то Курт скоро один полк уведет и кто останется Линдендорф защищать? Походил по лагерю, пообщался с офицерами. Войск и в самом деле не много. Всего два пехотных полка. Да и то один из них недополк какой-то — больше половины молодняка, не до конца обученного. Поскандалил немного с Куртом. Приказал ему вывести все гарнизоны из внутренних городов и замков. Нечего им там хари наедать. Как раз ещё один полк получится, а то и полтора.

Ночевать остался у Эльзы. С утра прошелся по патронной фабрике. Как всегда всё в полном порядке. Раннее утро, а уже все работают. Ну, правильно, лето, день длинный и работать можно начинать с рассветом. Работать приходится часов по 14, а то и по 15, но сейчас этим никого не удивишь. Зато зимой будут работать по 8-9 часов, пока светло. Свечами и лампами я в цехах пользоваться сам запретил. Зашёл и в зеркальную мастерскую. Работали только два мастера, один в отпуске, горным воздухом дышит. Нормально, может проживут подольше. Не хочется хороших мастеров раньше времени лишаться.

Здесь меня и застал гонец из Дуйсбурга. Наместник прислал. Туда пришла английская боевая галера и привезла каких-то очень уж гонористых типов. Все расфуфыренные, раговаривают со всеми через губу и требуют к себе местного графа, то есть меня. Нет, ну не наглость? Не просят о встрече, а требуют. Сначала хотел приказать потопить их к чёртовой матери, но потом успокоился. У меня ведь там из благородных только командир гарнизона и несколько его офицеров. Командир даже, вроде, рыцарь, сам посвящал. Но они только у меня в графстве благородные, а для остальных как были простолюдинами, так ими и остались. Всё равно, конечно, хамить англичанам ни к чему, не дома, но очень уж интересно, с чем пожаловали. Приказал гонцу передать этим наглецам, что если хотят со мной встретиться, пусть идут в Хаттинген и ждут меня там. Сам отправился к Курту. Велел ему направить в Хаттинген роту мушкетёров с усилением и сотню кирасиров. Всё-таки на галере сотни две бойцов, мало ли как дело обернётся. Сам спешить не стал. Пока гонец доберётся до Дуйсбурга, пока англичане дойдут до Хаттингена, дня три пройдёт. Если и раньше припрутся, то подождут, ничего с ними не случится.

Отправился домой. Два дня провел с Ами и малышами. Устал жутко. Очень уж любопытным оказался Генрих. Один вопрос за другим и попробуй не ответь. Как с ним няньки справляются? Хотя, самая главная нянька у них Эмма, только и слышишь:а Эмма сказала это, а Эмма сказала делать так, а Эмма показывала вот это. Зато Ами была ужас как довольна — целых два дня я не отходил от неё и детей. Только на третий день собрался и отправился в Хаттинген.

Приехал туда к вечеру. Сразу отправился в свою гостиницу. Поужинал и вызвал к себе начальника гарнизона. От него узнал, что англичане пришли ещё утром. Галера хоть и боевая, но не очень большая, средняя. И пушек вообще нет. Хотя солдат на ней довольно много, сотни полторы. Вместе с гребцами и экипажем. Ну, так гребцы сейчас такие же солдаты, как и остальные. В город с корабля никто не сходил, так и сидят на борту. Только один из расфуфыренных и одетых в железо дошел до ратуши и поинтересовался насчёт графа. Узнав, что графа ещё нет, вернулся на корабль. Напротив корабля постоянно дежурит взвод мушкетёров. Остальные в готовности. Пушки форта нацелены на галеру и готовы в любой момент разнести её в щепки.

Поблагодарил офицера и отпустил. Темнеть уже начало, так что сегодня никаких встреч. Ничего страшного, ещё ночку подождут. Могли бы и в городских кабаках оттянуться, чего, спрашивается, сидят на своей галере? Как будто во вражеский город прибыли. Видно права качать будут. Правда, предъявить им мне нечего, я только защищался, но это ведь англичане, они всегда всё вывернут так, что они чище и святее всех святых, а остальные вокруг виноваты во всём. Ну, ну, попробуйте.

Перед сном ещё вызвал командиров роты мушкетёров и сотни кирасиров. Поставил им задачу на завтра. Утром пропустить в город с английской галеры не больше 10 человек. Будут наглеть — применять оружие на поражение. Потом лег спать.

Утром успел позаниматься с Элдриком, позавтракать, а гостей всё нет и нет. Ждать надоело, уже собрался прокатиться по городу, проинспектировать форт. Но наконец один из кирасиров из охраны доложил, что к гостинице приближается группа англичан. Все в рыцарских доспехах, но пешком. Ну, да, выделять коней для них я запретил. Для рыцаря шастать по городу пешком в полном вооружении не очень приятно, да и умаление чести, но здесь вам не тут. Утрутся.